В Североуральске хотят закрыть палату интенсивной терапии. Три врача уверены, что это чревато серьезными последствиями

22 марта работникам терапевтического отделения североуральского стационара стало известно, что очередной этап так называемой оптимизации ударит по ним. А точнее, по пациентам их отделения — руководство больницы в лице главного врача Владимира Новоселова решило закрыть ПРИТ (палату реанимационной интенсивной терапии).

Состояние пациентов палаты интенсивной терапии постоянно мониторят. Фото: Алла Брославская.

— Если палату интенсивной терапии закроют, мы просто физически, по времени не успеем оказать пациентам, которые в этом нуждаются, реанимационную помощь, — пояснил врач отделения Александр Симанов, — тут счет идет на минуты, а иногда и на секунды.

В палате интенсивной терапии проходят лечение те больные, которые по состоянию здоровья нуждаются в постоянном, безотрывном наблюдении медиков. Как правило, это пациенты с инфарктами, приступами астмы, сахарным диабетом, сердечной недостаточностью, отравлениями. В ПРИТе четыре койки, на утро 23 марта там было четыре пациента, в обед двоих перевели в общую палату. Но, как говорят врачи, не исключено, что уже к вечеру все места в палате интенсивной терапии снова будут заняты.

— Руководство судит только с точки зрения экономии, — рассуждает врач Елена Суанка, — про пациентов никто не думает, не думают о том, что летальность увеличится.

Как пояснила Елена Владимировна, все медсестры ПРИТа (их четыре) прошли специальное обучение для работы именно в этой палате. Разогнать-то их недолго, а потом что делать, где искать таких специалистов?

За 2016 год лечение в палате интенсивной терапии, как сообщила заведующая отделением Гульназ Перминова, прошли 500 человек. По мнению Александра Симанова, если ПРИТ закроют, в реанимацию попадет, по самым оптимистичным прогнозам, половина из них, то есть примерно 250 человек. Остальные будут лежать в общей палате. А это значит, что в случае ухудшения состояния этих пациентов спасти просто не успеют.

 

— Реанимацию загружать нельзя, — говорит Симанов, — да все туда и не влезут, она же не резиновая.

ПРИТ в стационаре существует порядка 20 лет, и никогда, по словам Александра Вячеславовича, у Минздрава не возникало мысли, что эта палата лишняя. Кстати, пока никакого официального документа о закрытии ПРИТа нет, уведомления о сокращении никому из сотрудников не вручили. Председатель профкома ЦГБ Джамиля Исупова говорит, что как только официальный документ появится, наш профсоюз обратится за поддержкой в областную организацию, чтобы они помогли отстоять палату интенсивной терапии — руководитель профкома тоже считает, что закрывать ее нельзя.

Подробнее о том, для чего нужна палата интенсивной терапии, и что изменится, если ее все же решат закрыть, читайте в газете «В каждый дом».