Дело житейское… Мать умерла, опекунше нужно уехать. А 43-летний Дима просит, чтобы его никуда не отправляли

Третье-Северскому Диме хоть и 43 года, но по поведению он больше напоминает мальчишку лет шести. Совершенно случайно я столкнулась с ним в поселковой администрации. Вышли на улицу, попыталась разговорить парня — он явно не желал откровенничать. Диалог получился очень коротким.

— Сколько тебе лет?
— Ой, уже много, я не помню.
— А где твоя мама?
— Мама умерла, уже давно.
— А что это у тебя за ключик в руках?
— Это от сарайки, у меня там мои игрушки.

Дима вышел из здания поселковой администрации, куда заходил спросить про маму. Фото: Алла Брославская.

В разговор вмешался глава администрации поселка Третий Северный Игорь Степанов. Пояснил, что у Димы все в порядке, у него есть опекун, который получает за него пенсию и постоянно кормит парня. А мать умерла. Поэтому Дима и заходил в администрацию, интересовался, когда похороны — хочет проститься с мамой…

Тут в разговор снова вмешался Дима, видимо, решив, что я — какая-то тетя из госорганов: «Можно я буду тут работать, пусть меня отсюда никуда не увозят!»

«Работает» Дима в магазинчике, там же, где и его опекун Лариса. Приходит сюда каждый день не по разу, забирает из всех отдельчиков мусор, выносит на помойку. А арендаторы отделов скидываются и платят Диме за труд. Здесь же его несколько раз в день кормят (так рассказали сотрудники магазина на улице Комсомольская). Лариса обратилась к журналистам, посчитав, что для Димы будет лучше, если его историю предать огласке.

Как рассказала Лариса, опекунство над Димой она оформила чуть больше года назад — об этом ее попросила мать парня, чтобы Лариса могла получать за него пенсию (15 тысяч 22 рубля). Самому Дмитрию пенсию бы не выдали, он инвалид с детства, больной на голову, мать тоже инвалид, ей бы опеку над сыном оформить не разрешили. До этого опекуном Димы являлся сожитель матери, но он умер.

Недавно мама Димы заболела. К ней в квартиру пришла участковый фельдшер… И пожаловалась в администрацию, что в жилье — антисанитария, а в холодильнике — пусто.

— Мне позвонил глава, стал интересоваться, что и как, предложил мне организовать для больной горячее питание, — рассказывает опекун Дмитрия Лариса, — я сходила, конечно, проверила, там на плите была гречка и бульон, в холодильнике — кура на подложке. Но врач, вероятно, побрезговала туда заглянуть…

В ночь на 9 августа мать инвалида Димы умерла в реанимации…

По сути, Лариса не считает, что она обязана была следить за чистотой в квартире Нины, матери Дмитрия. Пенсию на нее Лариса не получала.  Но когда Нина попала в больницу, Лариса покупала лекарства, давала деньги на дорогу — до больницы и назад. А Дима, как рассказала Лариса, до недавнего времени проживал у ее дальней родственницы.

В общем, судя по тому, что говорит опекун 43-летнего «ребенка» (по-другому его язык не поворачивается назвать), пока мать была жива, всех все, что касается судьбы парня, более-менее устраивало.

После смерти Нины Лариса связывалась со специалистами опеки, звонила главе администрации поселка — пыталась понять, какой ИМ в дальнейшем видится судьба ее опекаемого. Говорит, съездила в отдел опеки, объяснила, что 16 августа ей нужно уехать из поселка примерно на месяц — а ответственность за судьбу парня, по сути, будет все это время на ней. Поэтому Лариса надеялась выяснить у специалистов опеки, куда и как ей можно на время определить опекаемого.

— Он сейчас гуляет по поселку, ключи от квартиры, где жила его мать Нина, забрали соседки, они боятся, что Дима спалит их или еще чего-нибудь натворит, — рассказывает Лариса.

В отделе опеки Ларисе выдали бумаги — для оформления опекаемого на проживание в дом-интернат. Но это, как объяснила Лариса, требует времени, возможно, займет несколько месяцев. Попыталась через врача-психиатра Валентину Ардашеву определить Диму на Волчанку.

— Валентина Александровна в тот же день созвонилась с Волчанкой, но там отказались его принять, — говорит опекун, — причина в том, что у них с Североуральском было уже три печальных случая, когда инвалидов оставляли якобы на время, а потом не приезжали за ними совсем.

Где-то в подобном учреждении города Карпинска Диму, как рассказала Лариса, отказались принять, потому что берут только буйных, а он не такой.

Опекун утверждает, что договорилась с одним из своих соседей — он готов поселить Диму у себя в квартире, и даже не временно, а постоянно. Но опеку на него не оформят (он имеет судимость), и в настоящее время нигде не работает.

— Он рыбак, лесник, живет этим, — говорит Лариса, — согласен, чтобы Дима жил у него, свободная комната в квартире есть.

В общем, Лариса сейчас подняла всю эту шумиху для того, чтобы подстраховаться на период своего отсутствия. То есть, во все инстанции о своем отъезде она сообщила, опекаемого вроде как пристроила. Никакой альтернативы ни в администрации, ни в опеке ей не предложили.

С этим вроде как бы и все. Но… Димина мать, ныне покойная Нина, пока не похоронена. Ее документы лежат дома. Сестра Нины проживает где-то в Свердловской области, но на похороны приехать не может, выслать денег на погребение возможности не имеет, Диму бы взяла, но сама — стара и больна. Словом, все, видимо, рассчитывают, что похороны возьмет на себя Лариса. А в ее планы это не входит.

Словом, вся эта «житейская история», наверняка, нуждается в продолжении. Редакция готова предоставить слово всем, кто сочтет нужным высказаться относительно ситуации. А Дима очень боится, что его куда-нибудь из поселка увезут.

P.S. Квартира, в которой проживала мать Димы, муниципальная, и парень в ней прописан.